8
Ладно. Спустилися унизъ. Пошли у другую хату. А тутъ столы, а на столахъ усячина: яблоки, орѣхи, ящики отъ табаки, и нѣшто круглое — красное. „А што, — кажу паничу, — и тутъ монополія продаецца“? — А паничъ мнѣ ляпу опять рукой прижау: „Молчи, кажить, Демьянъ, хварѣй твоя голова!“ И мы малымъ шагомъ у другую хату. А тутъ стибають красную монополью, а прочіи подвечеркивають… Ну, и паненки: не безъ того, — стибають!.. Шкалики вверхъ и — хвать съ размаху!.. И наша баба такъ не выпьеть!.. А которыи отработали у той хати, гдѣ музыка, бѣгуть у ету хату, да у другіи двери. — „И мы сюды, кажу, пойдемъ“. — „Нѣ-е, — кажить паничъ. Тутъ только паненки: яны тамъ чипурацца и подправляюцца.“
А ужо такъ было, што другіе пѣтухи піяли, а може и третіи. У насъ бы уже три посада смолотіу… А тутъ сидять, и нихто ни зиваить, и спать не кладецца, а нѣкоторые сѣли вечерить… Снѣдать? Нѣ-е, братцы, тамъ тады вечеряють, коли у насъ снѣдають… А вы гэтаго не понимайте… У пановъ усе уверхъ ногами идеть — на тое яны паны… Ладно. Драбанули
