тому последнее, горші первых, пак будет и роду тому злому.
А еще ему мовечі к тіжбам, ото матка его и братья его стояли на дворе, ищучи мовить съ нимъ. І рекъ некоторий ему: ото матка твоя и братья твоя на дворе стоять, хотечи мовити с тобою. А онъ отповедаючи, рек к мовечому ему: хто есть матка моя, и хто суть братья моя? И розъпостерши руку свою на ученки свои, рекъ ото матка моя и братья мои.
Которий бо кольвекъ чинить волю Отца моего которий есть на небесех, тотъ братъ мой, и сестра, и матка ми есть.
ГЛАВА гі
Въ день пак тотъ вышодши Исусъ з дому, седелъ примори. И собралисе к нему тижбы многие, иж тежъ онъ в лодью влезъ и селъ, а вся тижба над моремъ стояла. И мовилъ имъ подобенъствами много мовечи: ото вышолъ сеючий бы сеялъ. И сеючи ему иншие пали при дорозе, и пришли птахи, и позобали их. А другие пали на каменях, где немаючи земли многие, и на тых местъ выніклі, ижъ не мели глубокости земли. И солнцу взъшедши, загорели, ниж немели коренья, усохли. А другие пали в тернье, и взышло тернье и подавило их.
Другие пакъ пали на земли доброй, и дали овощъ, иншое въ жды сто, а иншое шестьдесятъ, иншое тридцать.
Маючий уши слухати нехай услышить. И приступивши ученики его, рекли ему: чому подобенъствами мовишь имъ?
