новление о заключении зачинщика в тюрьму и передании его суду по всей строгости закона. «Читает он это, а мне кажется: он насмехается над нашим братом и над правдой: ведь пред законом все равны и пан и мужик, а что же за важная птица урядник? Если он тронет кого-нибудь, так это ничего, этого же не тронь, как святого Георгия! Так я думал, а вышло иначе! Урядник на службе, тут дело другое: Ты береги его, как тот скулы, потому что он — то не он, а это параграфы, статьи и весь свод законов. Мужик же наш брат, тот везде — ворона. А мне кажется, что дурак и мошенник, пусть он будет хитер, даже слишком богат, пусть наденет мундир или иной жупан, все равно дурак дураком безголовым останется, a мошенника нюхом почует и собака и почет для него всюду будет одинаков. А присказка говорит, что бог не теля и из всей громады узнает крутеля! Законы же и мечты нашего брата, это ночь и день, это будни и праздник. Вот этих законов понять я не мог, за это теперь и попал в тюрьму. Здесь уже мне протерли глаза, и я понял, как заперли меня под замок... Вот и зовут меня на тот суд учить, как уважать и начальство, и кнут, и столб, что сгнил стоя при дороге, потому что начальство, кнут и столб этот дал бог!».
Изложенное стихотворение возбуждает резкую и ожесточенную вражду не только к отдельным представителям власти, но и вообще ко всему правящему классу, как явно негодному и ненужному и опирающемуся на законы, будто бы несправедливые и противные интересам крестьянской массы. Преступное деяние это предусмотрено п. 6, ст. 129 Угол. Улож
3. «Бог не поровну делит» (стр. 33-34) гласит следующее:
Зачем так устроено на свете, что не поровну делит бог? Один ходит в бархате, в золоте с головы до ног, а другому лишь бы прикрыться хоть тряпкой, - и то трудно; весь он просвечивается, как решето, одни заплаты, сплошная грязь! Один имет много домов, и больших, как будто храм, ввести туда хотя бы бога, и он оттуда не ушел бы, у другого в стене дыры, ветер ходит, дым и снег, тут де корова, свиньи, куры... Здесь муки, здесь и грех! Один едет в вагоне, тепло, мягко, только жить! А летит, как будто гонит вихрь, а он все спит! Другой в мороз и вьюгу, когда захватывает дыхание, ползет с узелками по дороге, в снегу по пояс. Этот хлеба и не знает, только мясо и пироги, и выбрасывает собакам все то, что не одолеет. А тот жует хлеб с мякиной, хлебает квас, живет и ест вместе с свиньей и пьет воду вместе с лошадью! Одному десятки слуг приносят доходу сотни сотен, руки у него как подушки, как кисель, дрожит живот! Другой, сам трудясь за десятерых, льет свой пот, весь высох, как облатка, стал тонок, как фитиль». Мысли, дополняющие изложенное, встречаются и в 4-м стихотворении под заглавием «Был в чистилище» (стр. 63). Здесь автор размышляет о том, когда лучше крестьянину, при крепостных ли порядках или при нынешних?» Там, говорит он, был оконом, комиссар и тивун, управляющий, лесничий, экономка, паны. И каждый имел право взяться за кнут, и каждый имел доступ к нашей спине... А теперь?.. Ой, что-то плохо выходит, теперь не больше ли стало панов? Не очень свободно при этой свободе, и стал я опять считать новых панов: староста, сотский, писарь, старшина, посредник, урядник, пристав и суд, мировой съезд, присуствие и сход... Со страху волосы встали дыбом, даже пальцев не хватило для этого счета, а ведь пальцами-то и приходится кормить весь этот народ!...»
Вышеуказанные два стихотворения резко противопоставляют неимущую часть населения классу богачей и намеренно внушают бедняку, что его тяжелый труд уходит на содержание притесняющего его господствующего класса. Преступное деяние этого предусмотрено п. 6, ст. 129 Угол. Улож.
На основании изложенного, С.-Петербургский комитет по делам печати постановил:
1) Привлечь к законной ответственности, по силе п. 6, ст. 129 Угол. Улож., изд. 1093 г. и ст. 6 отд. VIII Закона, 24-го ноября 1905 года, виновных в напечатании вышеназванной брошюры и 2) наложить на нее арест на основании ст. 3, отд. IV Временных правил для неповремённой печати. 26-го апреля 1906 года.
Сообщая о сем, в дополнение к отношению своему от 8-го сего Октября за № 2333, Комитет имеет честь покорнейше просить Ваше Превосходительство возбудить судебное преследование против автора инкриминируемых стихотворений Матея Бурачка (Франца Богушевича), местопребывание которого Комитету неизвестно, а равно и против других лиц, могущих оказаться виновными по тому же делу.
Экземпляр брошюры при сем препровождается.
Подписал: За председательствующего. член Комитета граф Головин.
Скрепил: Секретарь Велене.
Центральный Государственный Исторический Архив в Ленинграде, фонд Канцеля рия Главного управления по делам печати. дело 1908 г. № 1607, л л. 2-5.
Копия верна: ст. научный сотрудник УГИАП (подпись).
Вышэй пададзенае заключэнне С.-Пецярбургскага камітэта па справах друку на кніжку Ф. Багушэвіча «Дудка беларуская» было адаслана пракурору С.-Пецярбургскай судовай палаты 24 кастрычні-
