23
не больше года думала и чиркнула въ уѣздъ: поломайте Панасовы правы — Панасу земли нѣтъ, Панасъ съ другой водоской! Объявили намъ тую бумагу. Слава Боженьку! думаемъ: усе перейдеть дѣло къ намъ! — А-жъ писарь съ Панасомъ толкуй-толкуй и скрутили: мозгами такъ: што, значить, бабы Симохи Кондратовой у ревизіи нѣтъ, и губернія, значить, ошиблася, и свиснули тую бумагу въ уѣздъ, а уѣздъ у губерню; губерня опять пишить: бабиной земли нѣтъ! Заплакали мы съ Миколой… Што тутъ робить? И во тады, паничекъ, узяли 12 кофій съ волоской и опять жарили въ губерню. А губерня опять въ уѣздъ, а уѣздъ на разобратіе у волоскій судъ. Тады узяу мой Микола уси тыи 12 кофій и подошоу къ, члену: такъ и такъ, ваше родіе, сдѣлайте Боскую милость, возьмите кофіи на разобратіе! Правда, членъ узяу. Ждали мы, ждали, — не чувать ничого… Пошоу Микола въ уѣздъ. А тамъ и членъ. Такъ и такъ, кажить, ваше родіе, на счетъ земли. Разберу, кажить, напишуть, кажить, изъ волоской!.. Тебѣ надѣлють отъ всей деревни по кусочку, а у Панаса земли нельзя отнять.
