Нарысы па гісторыі беларускае літаратуры (1922)/VIII/Зварот да ўсіх саслоўяў
| Обачывали то усихъ вековъ люди мудрые… Прамова Аўтар: Леў Сапега 1922 год |
| Іншыя публікацыі гэтага твора: Зварот да ўсіх саслоўяў. |
Прапануем да спампаваньня!
«Обачывали то усихъ вековъ люди мудрые, же в каждой речы посполитой чоловеку, почъстивому ничого не маеть быти дорожшого надъ вольность, а неволею такъ се маеть гыдити, же не только скарбами, але и смертью се одъ себе отганяти есть повиненъ. А про то своихъ противъ люди почъстивые не только маетности, але и горлъ своихъ противъ кождому неприятелю выносити не жалують, абы подъ ихъ окрутное вольности своее будучи злуплени, опанованье не приходили, а, зъ вольности своее будучи злуплени, водлугъ воли и мысли ихъ яко невольники не мусели жити.
Але вже мало бы и на томъ было, ижъ бы чоловекъ зъ неволи отъ посторонного неприятеля былъ воленъ, кгды бы домового неприятеля надъ собою терьпети муселъ.
Тогды тотъ монъштукъ, або удило, на погамованье[1] кожъдого зуфальцу есть вынайдено, абы се боячы права, отъ кожъдого кгвальту и збытку погамовалъ, а надъ слабшимъ и худшимъ не паствилъ[2], се и утискати его не могъ. Бо для того права суть постановлены, абы можному и потужному[3] не все было вольно чинити, яко Цыцеро поведилъ, ижъ естесмо невольниками правъ для того, абысьмы вольности уживати могли.
А естли ж чоловеку почъстивому ничого нетъ мильшого надъ тое, кгды, въ отчызне своей безпечне мешкаючы, не боитъ се, его хто на доброй славе его змазати, албо на теле и на здоровью его образити, альбо тежъ на власной маетности его укрывдити могъ, тогды то ничому инъшому, одно праву причитати маеть, за которымъ отъ кождого въ покою седить и жадного усильства и обелженья[4] и укривженья на собе не поносить. Бо тотъ цель и скутокъ усихъ правъ естъ и маетъ быти на свете, абы кождый добрую славу свою, здоровье и маетность въ целости мелъ, а на томъ жадного ущирбку не терпелъ,
И то есть наша волность, которою се мы межы инъшыми народы хрестианскими хвалимъ, же пана, ижъ бы водле воли своее, а не водле правъ нашихъ пановалъ, надъ собою не маемъ, а яко славы учстивое, такъ живота и маетности вольно уживаемъ. Бо хто бы кольвекъ съ тыхъ трохъ речей в чомъ насъ укривдити и подлугъ уподобанья своего, а не водле правъ нашихъ надъ нами паствили се ме, тотъ бы вжо не паномъ нашимъ, але сказителемъ правъ и волностей нашихъ былъ, а мы бысмо невольниками его быти мусели.
И слушне за правду маемъ за што пану Богу дяковати, же под панованьемъ королей ихъ милости и великих князей, пановъ нашихъ, тую владзу и вольность у рукахъ своихъ маемъ, а права сами собе творачы, яко найбольше можемъ, вольности своее во всемъ постерегаемъ; бо не только суседъ а спольный нашъ обыватель въ отчызне, але и самъ господаръ панъ нашъ жадное звирхности надъ нами заживати не можетъ, одно толко, колько ему право допущаеть.
Про то, маючи таковый скарбъ въ рукахъ нашихъ, который жадною сумою преплачонъ быти не можетъ, пристоитъ кождому почьстивому чоловеку, абы о немъ ведалъ, а будучи добре ведомый, абы яко самъ себе и попудливости[5] свои гамовалъ[6] и водлугъ права писаного справовалъ се, а никого не кривдилъ, такъ, ести бы од кого былъ укривжонъ, абы ведалъ, где обороны и лекарства въ кривъде своей искати маетъ.
Бо яко одинъ сенаторъ рымский другого штробовалъ, же права отъчизны своее не умелъ, такъ кожъдый обыватель годенъ есть наганенья, который вольностью се фалить[7] и правъ своихъ умети и розумети не хочеть, которымъ правомъ усю вольность свою обварованую маеть. А если которому народу встыдъ правъ своихъ не умети, поготовю намъ, которые не обчимъ якимъ языкомъ, але своимъ власнымъ права списаные маемъ, и кождого часу, чого намъ потреба ку отъпору всякое крывды, ведати можемъ.
А ижъ тая трудность передъ тымъ не по малу до того заважала[8] же не кождый статутъ могъ мети для трудного и долгого переписованья, — тогды и в томъ той потребе кождого обывателя ѳолькгуючы и пожитку речи посполитое служечы, важиломъ се[9] того тую працу на себе подъняти, а кошту и накладу свсего не жалуючы, абыхъ то в друкъ подалъ а дорогу лацнейшую и снаднейшую[10] кождому ку ведомости права показалъ.
Кгды жъ то вжо в рукахъ своихъ кождый, коли похочетъ, мети можеть, прошу: рачъте жъ въ милость тую працу отъ мене въдячне приняти; а, маючи вольности свои правомъ добре объварованые, того постерегати, обысте до судовъ и до трибуналовъ не только людей добрыхъ а тыхъ правъ нашихъ добре умеетных обирали, але боящихъ се пана Бога и цнотливыхъ, которые бы не для пожытку своего а ку шкоде ближнего для лакомъства своего и для подарковъ права выкручали, але, простымъ трыбом идучы, светое правды и справедливости постерегали, а тую вольность, которою се тешимо, въ целости намъ заховали. О тымъ се ласне и милости вашихъ милостей братеръской поручаю».