ЕЭБЕ/Гошеа

Материал из Викитеки — свободной библиотеки

Гошеа (הושע‎, Осия) — израильский пророк, один из первых пророков-писателей. О Гошеи нам известно на основании его книги, что он жил и пророчествовал в Израильском царстве, политическое и культурное состояние которого он хорошо знает (гл. VII, Χ и XII;; он женился на Гомер бат-Диблаим, которая была известна как женщина предосудительного поведения; она родила ему двух сыновей и одну дочь, которым Г. дал символические имена: сына он назвал «Изреэл» (намек на убийство Омридов), другого — «Ло-амий» (ты не народ мой), а дочь — «Лo-рухама» (не помилованная); жену Гошеа так сильно любил, что, даже когда она ему изменила и сбежала к другому, он дал за нее выкуп и возвратил ее в свой дом, лишь отделив ее от всякого общения с людьми для того, чтобы она на досуге обдумала свой поступок и душою вернулась к любящему ее и великодушному мужу. Эти события его личной жизни должны были отражать в себе отношения Израиля к его Богу. Ягве избрал Свой народ и любит и лелеет его, а этот народ льнет к Баалу. Вот почему Бог накажет народ Свой, и лишь в одиночестве изгнания Израиль опомнится и вернется к своему Богу, который примет его и вернет ему Свою любовь и Свои благодеяния. — Многие из древних комментаторов и некоторые новые утверждают, что весь этот рассказ о неверной жене Г. является лишь пророческой аллегорией. Но имя «Гомер бат-Диблаим» не содержит в себе ничего аллегорического. — Вот все, что известно о жизни и судьбах Гошеи. Еврейская традиция (Juchasin и Schalschelet ha-Kabbalah), сообщающая о том, что он был вениаминитского происхождения и умер в Вавилонии, а также христианская традиция (Ефрем Сирин), что Г. происходил из колена Иссахара и родился в Веельмофе, не имеют никакой исторической основы.

Время пророческой деятельности Г. указано в надписи его книги (I, 1): «Слово Божие, которое было [обращено] к Гошее, сыну Беери, во дни Уззии, Иотама, Ахаза, Хизкии, царей иудейских, и во дни Иеробеама, сына Иоаша (Иеробеама II), царя израильского». Но это указание точно лишь отчасти, ибо, во-первых, Иеробеам II (783—743) умер за 60—50 лет до воцарения Хизкии и даже задолго до воцарения Ахаза и Иотама; во-вторых, Г. говорит о падении Израильского царства, происшедшем в первые годы царствования Хизкии, как о деле будущего (ср. IX, 3, X, 6 и XII, 2) и нигде не говорит даже о коалиции Пекаха бен-Ромалиагу Израильского и Рецина Арамейского против Ахаза Иудейского (II кн. Цар., 16, 5 и Исаия, 7, 1—9), состоявшейся в 734 г. до Р. Хр.; в-третьих, мы знаем, что в этом же году ассирийский царь Тиглат-Пилессер III (755—728) отнял у этого же Пекаха целые области, среди которых был и Гилеад (II Цар., 15, 29); а между тем Гошеа (VI, 8 и XII, 12) причисляет Гилеад еще к Израильскому царству. 734 год есть, следовательно, terminus ad quem для пророчества Г. Terminus а quo определяется тем, что Г. (I, 4) пророчествует о падении дома Иегу, что произошло лишь после того, как был убит сын Иеробеама II, Захария, царствовавший всего 6 месяцев (742). И так как ранние пророчества Г. (II, 7 и 10—11) еще свидетельствуют об известном благосостоянии Израиля, то ясно, что Г. начал пророчествовать не позже последних лет царствования Иеробеама II (ок. 750 г.). Именно к этому времени относятся первые 3 главы его книги, что вполне соответствует второй половине вышеприведенной надписи («Во дни Иеробеама, сына Иоаша, царя израильского»); из первой же половины ее («Во дни Уззии, Иотама, Ахаза, Хизкии, царей иудейских») можно оставить лишь имя Уззии, который царствовал много лет после смерти Иеробеама II, а имена Иотама, Ахаза и Хизкии попали сюда из надписи кн. Исаии (I, 1). — Пророчества последних 11 глав своей книги Г. произносил при израильских царях Захарии, Шаллуме, Менахеме, Пекахии и отчасти Пекаха, до вторжения Тиглат Пилессера III. Таким образом, пророческая деятельность Г. лежит между 750 и 735 гг. до хр. эры и Г. был младшим современником Амоса, у которого заимствовал имя «Бет-Авен» для Бет-эля (Гош., IV, 15, V, 8 и X, 5; Амос, V, 5), выражение ואכלה אדמנותיה‎ (Г. VIII, 14 = Амос, I, 14) и др. (ср. Г., XI, 10 с Амосом, I, 2 и III, 8).

Время Г. было очень бурным, как в политическом, так и в религиозном отношении. Лишь только скончался Иеробеам II (743), в стране наступили смуты. Сын его, Захария, царствует лишь 6 месяцев, и его убивает Шаллум бен-Ябеш. Династии Иегу, занимавшей израильский престол целое столетие, наступил конец; но это было и началом конца всего Израильского царства. Начинается целый ряд дворцовых переворотов и военных революций, и израильский престол занимает один узурпатор за другим. Шаллум царствует всего один месяц, и его убивает Менахем бен-Гади из Тирцы. Менахем царствует несколько лет, но его престол настолько шаток, что он вынужден дать Тиглат-Пилессеру III («чье второе имя Фулу», как гласит недавно найденная ассирийская надпись — Пул Библии) 1.000 серебряных талантов для того, чтобы он «поддержал царство в его (Менахема) руках» (II Цар., 15, 19). И после двухлетнего царствования сына Менахема, Пекахии, уничтожается и «династия» Менахема Пекахом бен-Ремалиагу, которого в свою очередь убивает Гошеа бен-Эла, последний царь Израиля. Последних событий — убиения Пекаха и разрушения Израильского царства — Г. не видел (см. выше); но и первых было достаточно ясновидящему пророку, чтобы он сознавал, что Израиль гигантскими шагами идет навстречу своей гибели. Причинами частых революций были как честолюбие царедворцев и военачальников, так и борьба партий, из которых одна стояла за союз с Египтом, а другая — за подчинение Ассирии. Поэтому политические смуты, вызванные честолюбием и партиями, Г. считает причиной неминуемой гибели страны.

Не менее гибельными он признает и религиозные смуты. Еще во времена пророка Илии ревнители веры Ягве возмущались религиозным синкретизмом, смешивавшем Ягве с Баалом. Атрибуты Баала как «хозяина» (בעל‎) страны были перенесены на Ягве с тех пор, как он, Ягве, стал хозяином Палестины, завоеванной Его народом, Израилем. И служение Богу Синая, Богу правды и справедливости, превратилось под влиянием ханаанейской культуры и ханаанейского культа в служение Баалу-Ягве, богу природы и земледелия. Одно время Баал совершенно затемнил Ягве, но против этого восстал пророк Илия (см.), а его ученик Элиша (см.) с целью низвержения Баала способствовал низвержению династии Омри и воцарению династии Иегу. С падением этой последней религиозный синкретизм снова достиг значительных размеров, грозя совершенно затмить религию справедливости. «Тельцы» (см. ниже) в Бет-эле и Дане, первоначально символизировавшие власть вообще и не вызывавшие нареканий даже со стороны сурового Амоса, стали грубыми фетишами. — И Γ. выступает с беспощадным обличением как политического авантюризма, так и религиозного убожества, влекущего за собою моральное одичание.

Книга Г. делится хронологически на две неравные части: 1) главы I—III, представляющие собою более ранние речи пророка и содержащие также его личные переживания, и 2) главы IV—XIV, являющиеся его более поздним произведением (см. выше). По внутреннему же своему содержанию обе части заключают в себе политические, религиозные, моральные и мессианские воззрения Г.

1) Политические воззрения. — Г. возмущен частыми дворцовыми переворотами, которые сделали Израильское царство игрушкой в руках жестоких властолюбцев: «Погибла Самария, ее царь стал щепкой на поверхности воды» (10, 7). Как цари, так и правители Израиля совершенно бессильны: «Где же царь твой, и пусть он спасет тебя, и твои вельможи, и пусть управляют тобою (вм. בכל עריך ושופטיך‎ след., м. б., читать וישפטוך ובל שריך‎)! Ведь ты же сказал: Дай мне царей и вельмож! — Я даю тебе царя в своем гневе и забираю его в своем возмущении» (13, 10—11). И пророк, потрясенный всеми ужасами, которые сопровождают каждое новое восшествие на израильский престол, доходит до полного отрицания царской власти в Израиле: «Они возводят на престол царей, но без меня, назначают вельмож, а я [этого] не знаю» (8, 4). Ибо даже истребление династии Омри, совершенное Иегу по внушению пророка Элиши (II Цар., 9, 1—10), Гошея считает преступлением: «Еще немного, и я взыщу кровь Изрееля (где Омриды были убиты, II Цар., 9, 16—37) с династии Иегу, и я уничтожу царство дома Израилева» (I, 4). Последовавшие за Иегуидами правители были еще хуже. Как цари, так и правители развращают народ: израильтяне знают, что «своим злом они радуют царя, а своею ложью — вельмож» (7, 3). А «день нашего царя (день восшествия на престол) сделал вельмож больными от винного угара, а он (сам царь) протянул руку шутам» (там же, 5). Царя никто не боится (10, 3). Цари ведут вероломную политику, на которую толкают их козни их развращенных сановников: «Эфраим уподобился глупому, безмозглому голубю; Египет зовут они, в Ассирию идут они» (7, 11); «Эфраим гонится за ветром и мчится за бурей. Каждый день он увеличивает ложь и суету (см. ושוד‎, след., м. б., читать ושוא‎ ). Он заключает союз с Ассирией, а масло приносится в дар Египту» (12, 2). — Эти постоянные политические козни губят Израильское царство. Эфраим состарился, его силы иссякли, и он быстро приближается к своему концу — «Эфраим смешается с [другими] народами» (7, 8—9), ибо «пришли дни взыскания, наступили дни расплаты» (9, 7). Как известно, пророк не ошибся: в 721 г. Самария пала, и большая часть Израиля погибла среди народов Ассирийской империи, и все это — вследствие двойственной политики последнего израильского царя Гошеи бен-Эла, который, будучи вассалом Ассирии, начал переговоры с Египтом.

2) Религиозные воззрения. — Г. воюет, главным образом, с религиозным синкретизмом, сделавшим из Ягве лишь разновидность Баала (см. выше). Он говорит об израильском народе, который он представляет в виде неверной жены: «А она не знает, что я дал ей рожь, вино и масло и умножил ее серебро и золото, которые они (израильтяне) сделали Баалом» (2, 10 и вообще вся эта глава). Но Г. выступает и против символов Ягве, против поставленных Иеробеамом I в Бет-эле и Дане изображений вола (ср. Псалм., 106, 20 בתבנית שור אוכ עשב‎), которого пророк насмешливо называет «тельцом» и зло высмеивает в многочисленных местах своей книги: «Покинут твой телец, Самария, мой гнев пылает против них (израильтян) доколе они не в состоянии очиститься! Ибо он (телец) из Израиля (дело рук израильтян), и мастер сделал его, и он не Бог, ибо тенью станет телец Самарии» (8, 5—6). Еще более саркастически Г. восклицает: «Режущие человека целуют тельцов!» (13, 2). «Мой народ спрашивает совета у своего [куска] дерева, и палка его дает ему совет… Они приносят жертвы на вершинах гор и воскуряют фимиам на холмах, под дубом, и тополем, и теребинтом, тень которых хороша» (4, 12—13). Тут виноваты во всем священники, которые заинтересованы в прегрешениях народа, ибо чем больше прегрешений (идолопоклонства), тем больше жертвоприношений: «Они (священники) едят грех народа Моего, и душа их стремится к его прегрешениям»(там же, 8). Священники, учителя народа, не лучше самого народа: «и они не знают Бога, и им чуждо учение Его» (там же, 4—9; 8, 12). Вот почему наступила порча нравов, достигшая небывалых размеров (4, 13—14). Здесь переходной пункт от религиозных к моральным воззрениям Г.

3) Моральные воззрения. — Г., как и прочие пророки, жалуется на то, что «нет правды, нет любви и нет богопознания в стране; распространились клятвопреступление, ложь, убийство, воровство и прелюбодеяние, и кровь соприкасается с кровью» (4, 1—2). Вследствие политической анархии страна лишилась безопасности: шайки разбойников разоряют ее, и сами священники грабят народ (5, 1; 6, 8—9; 7, 1). Разврат, пьянство и обжорство процветают всюду (4, 11; 7, 4—7). Богатства израильтян накоплены не честным трудом, а нечистыми торговыми делами, обманом и обирательством (12, 8—9). Характерной особенностью этической проповеди Г. является то, что он больше напирает на личную нравственную чистоту, чем на социальную справедливость, которая занимает гораздо более видное место у его старшего современника Амоса. Это объясняется тем, что Г. в гораздо большей степени человек чувства, мягкая, нежная натура, у которой человеческое сердце на первом плане. Этой черте характера Г. в большой мере обязаны своим происхождением и его

4) Мессианские воззрения. — Личные переживания Г., когда его горячо любимая жена изменила ему и покинула его, а он все еще продолжал ее любить и, вернув ее в свой дом, старался и строгостью, и лаской вернуть себе ее любовь, эти переживания внушают ему мысль, что его личная судьба ниспослана ему Богом с тем, чтобы он узрел в ней символ отношения Израиля к его национальному Богу и Бога к Израилю (см. выше). Бог избрал Израиля в пустыне и дал ему страну, полную благодати, Израиль же изменил Ему и бежал к Баалу. За это Бог накажет свой народ, отнимет у него царей и правителей, храмы и жертвоприношения (3, 4), и уведет его в пустыню (2, 16—17). Но, подобно тому как пророк не может разлюбить свою беспутную жену, и Бог не может совершенно отвернуться от Своего вероломного народа. Трогательно изображение этой внутренней борьбы между любовью и гневом: «Как Я оставлю тебя, Эфраим, как предам тебя, Израиль? Как Я предам тебя, как Адму, сделаю тебя, как Себаим (города вблизи Содома и Гоморры, разрушенные дотла)? — Сердце Мое сжимается, вся Моя жалость возгорается. Я не поступлю (согласно) Своему пылающему гневу, Я снова не погублю Эфраима, так как Я Бог, а не человек, Я — Святой среди тебя и не приду истреблять» (вм. בעיר‎ можно читать לבער‎ 11, 9—10). Если только израильтяне покаются, Бог вернется к ним. Тогда они возвратятся из Египта и Ассирии (там же, 10—11), станут многочисленны, как песок морской (2, 1), объединятся с иудеями под скипетром династии Давидовой (там же, 2, и 3, 5), плодородие страны увеличится, войны прекратятся и народ будет тогда благоденствовать (2, 20 и 23—25; 14, 5—9). Народ бросит свои идолы и никогда больше не станет называть своего Бога «мой Баал», ибо даже имя Баала исчезнет из страны. И Бог обещает Израилю: «Я обручусь с тобою навеки, Я обручусь с тобою правом и справедливостью, любовью и милосердием, и обручусь Я с тобою верностью, и ты познаешь Бога» (2, 21—22). Таков мессианский идеал Г.

Следует еще отметить, что книга Г. изобилует историческими воспоминаниями и намеками на исторические события и легендами глубочайшей древности, которые библейские критики неосновательно считают позднейшими добавлениями. Точно так же эти критики без достаточного основания признают позднейшими вставками все места книги Г., в которых говорится об Иудее, причем во многих из них они слово יהודה‎ (Иудея) заменяют словом אפדים‎ (Эфраим). Нам кажется, наоборот, что было бы удивительно, если бы ревнитель веры Ягве не упоминал в своих речах о родственном Эфраиму по языку и происхождению народе, у которого культ Ягве сохранялся (по крайней мере, во время царя Уззии) в большей чистоте. И точно так же было бы по меньшей мере странно, если бы такой пророк-политик, как Г., не считал ввиду частых династических перемен в Израильском царстве идеалом будущего объединение обоих племен под скипетром прочной и неизменной династии Давидовой, которая при всех уклонениях от пророческого идеала все же была хранительницей ягвеизма. — Другие предполагаемые библейскими критиками вставки (напр. 2, 1—3 и 8—9; 12, 18—14), по всей вероятности, также принадлежат пророку, но очутились не на своем месте. Возможно и то, что в нашем тексте, который вообще представляет собою большие трудности вследствие своей глубокой древности, перенесения его из Израиля в Иудею и нашего недостаточного знакомства с особенностями северопалестинского наречия, имеются ныне невосполнимые пробелы, из-за которых многое остается непонятным и многое кажется стоящим не на своем месте. — Ср.: Средневековых еврейских комментаторов Раши, Ибн-Эзру и Давида Кимхи; A. Wünsche, Der Prophet Hosea, übersetzt und erklärt mit Benutzung der Targumim und der jüd. Ausleger Rasсhi, Aben-Esra u. David Kimchi, Leipzig, 1868; י. י. ב״צ‎; הוצאת‎, תנ״ך עם פירוש מדעי‎) וויינקאפ: הושע ויואל מפורשים‎ 58—3 עמ׳‎, קיוב תרס״ז‎. (תרי-עשר ח״א‎, אברהם כהנא‎; A. Simson, Der Prophet Hosea, erklärt u. übersetzt, Hamburg u. Gotha, 1851; Löwe, Beiträge zum Verständniss des Propheten Hosea, Zürich, 1863; K. A. R. Töttermann, Die Weissagungen Hoseas bis zur ersten assyrischen Deportation, Helsingfors, 1879; J. Wellhausen, Die kleinen Propheten, übersetzt mit Noten (Skizzen und Vorarbeiten, Heft 5), 2. Auflage, Berlin, 1893; W. Nowack, Handkommentar zum Alten Testament, III Abtheilung: Die kleinen Propheten, Göttingen, 1897; T. К. Cheyne, Hosea, with notes and introduction, 2-d ed., Cambridge, 1889; C. H. Coraill, Der israelitische Prophetismus, 2. Aufl., Strassburg, 1896, pp. 48–56; V. Ryssel, Hosea, the prophet, и Hosea, the book of (Jewish Enc., VI, 473—475); יוסף קלװנר היסטוריה ישדאלית ח״א‎ 49—44; עמ׳‎, אודיסא תרס׳ט‎; B. Потемкин, «Очерки по культурной истории древнейшего еврейства» (Книжки «Восхода», 1904, август, 117—125). О мессианских идеях Г. ср. הרעיזן המשיחי‎, יזסף קלוזנר‎ 31—28 עש עמ‎, קראקא תרס״טן‎, ח״א‎, בישראל‎. И. Клаузнер.1.