або дяки, и зазростью платити хотели, не одно ми тое все для моее повинности и ку ним зычливости не есть прикро, але и овшем за ласкою п[а]на б[о]га вдячно стареючися их збавенное, а на остатокъ учьстивое и зацное, хутнупреимость с[е]рдца моего им показоват, и то ку фале б[о]жией кончить. Вжо бо а еще хотяж то не без болшое трудности пришло, ижь двема езыкы, зараз и словенским и при нем тут жо рускимъ, а то наболшии словенскимъ, а злаща слово от слова, такъ яко они все везде во всих своих ц[е]рквах чтут и мают, не одно для лепшое их вери, же се не новое што, але их же властное, им подает, але теж и для лепшого им разсудку надто и для их самихъ цвиченья, в том не леда учоном езыку словенскомъ ев[ан]е[е]лия писаня с[вя]т[о]го Матфея и с[вя]т[о]го Марка и початокъ Луки, есть в той убогой моей друкарни от мене имъ выдруковано.
До чого абы первеи сами и их детки смыслы свои неяко готовали, острили и в вере процвичали, тым часомъ тот катехисис, а которіи сами зданемъ своим, яко довнимаю за реч исте потребную, естли не зараз, вжды з своим часомъ узнают имъ впередъ подаю. Ова их охотными и хутливыми ку можнейшим наукам в слове своем, ку статочному розсудку и ку умеетности пан учинит и взбудит.
А то не без великое се потребы чинит, тая бо тепер [л.268об] межи ними яко устала, яко загинула. Обачиване речей жалосных кгвалтом слова до устъ гонит.
Бо а хто б[о]гобоиный не задержить на такую казнь б[о]жію гледечи, хто бы не мусил плакати, видечи так великих княжат, таких панов значных, такъ много деток невинных, мужов з жонами, в таком зац-
